НОВЫЕ ТРАДИЦИИ НАЛОГОВОЙ ПОЛИЦИИ

В начале года исполняющий обязанности президента Владимир Путин подписал закон “О внесении изменений и дополнений в первую часть Налогового кодекса”. Согласно этому документу, сотрудники Федеральной службы налоговой полиции (ФСНП) получают возможность пользоваться своими новыми полномочиями, а именно: самостоятельно проводить налоговые проверки. Налоговым полицейским также возвращено право доступа к налоговой тайне.

Кроме того, сотрудники ФСНП могут теперь на совершенно законных основаниях прослушивать телефонные разговоры. “В результате федеральные органы налоговой полиции получили реальное право для своей деятельности, для проведения проверок налогоплательщиков в полном объеме”, - так прокомментировал закон начальник главного управления оперативного документирования налоговых правонарушений ФСНП генерал-полковник Владимир Зайцев.

“Налоги придуманы не нами”, - говорит первый заместитель директора ФСНП генерал Владимир Андийский. Относительно же методов работы по сборам неплатежей, то основа работы налоговой полиции, по его словам, это ОРД (оперативно-розыскная деятельность) и аналитика. А ОРД, как известно, подразумевает вербовку агентуры, активную работу с ней, “чтобы иметь достоверные сведения, необходимые для анализа результатов работы российской экономики, промышленности и конкретных фирм.” Все это направлено на то, чтобы контролировать отток налоговых платежей, в том числе и за пределы России. ФСНП в настоящее время владеет полной информацией о тех гражданах Российской Федерации, которые содержат за рубежом предприятия, об их реальных доходах. На сегодняшний день возбуждено 73 уголовных дела по преступлениям международного характера, в том числе 59 - на иностранных граждан. Что же касается просторов нашей страны, то за 1999 год налоговиками было выявлено 25,5 тысячи нарушений налогового законодательства, из них пятнадцать тысяч - в крупных и особо крупных размерах. Следственный аппарат ФСНП возбудил в прошлом году 16500 уголовных дел.

Опасается ли руководство налоговой полиции того, что нечистые на руку предприниматели, надеясь отгородиться, либо по какой иной причине, начнут теперь активно делиться информацией, чтобы руками ФСНП расправиться с конкурентами? “Нам абсолютно безразлично, от кого к нам поступает информация и в каких целях это делается. У нас своя цель - пресечь налоговое преступление, вернуть украденные деньги в бюджет. Грубо говоря, если сегодня бизнесмен А “заложил” нам коммерсанта Б и мы выявили криминальную подоплёку в действиях Б, то завтра ФСНП по сведениям, полученным от Б, спокойно придет проверять А. Нас их взаимоотношения не интересуют, мы - вне политики и занимаемся укреплением экономической безопасности России...”, - говорит генерал Авдийский.

Согласно сказанному, а также с оглядкой на упомянутый в начале текста закон, схема работы его подчиненных теперь может

выглядеть так. Из “конфиденциального” источника (которым вполне может статься, будет ваш конкурент или просто злопыхатель) поступит некая информация. Сигнал немедленно будет воспринят как руководство к решительным действиям, и полицейские начнут комплексную проверку информации с помощью различных методов - как традиционных, так и нет. Что значит “нетрадиционные”, полицейские пояснять не стали, зато поделились своими трудностями. “Вы представляете, какую оперработнику надо провести комбинацию, как все грамотно спланировать, грубо говоря, как обставить объект разработки, чтобы он по телефону нам на пленку четко и ясно сказал: я вот с чётким умыслом совершаю вот такое налоговое преступление”, - объяснил на проведённой после принятия закона пресс-конференции полковник ФСНП Сергей Платонов.

Что же касается “традиционных” методов, то они просты и проверены десятилетиями (не только у нас). За подозрительным офисом устанавливается слежка, телефоны персонала, включая мобильные, ставятся на прослушивание, производится перлюстрация корреспондеции, проверяются банковские счета и переводы денежных средств, и тому подобное. Название всему этому такое: “гласные или негласные оперативно-розыскные мероприятия”.

Если первоначальные данные сообщений подтверждаются, в этой фирме начинается налоговая проверка. По требованию ФСНП вскрываются сейфы, изымаются все финансовые документы, включая бухгалтерские балансы. Не исключено, что будут изучаться компьютерные носители информации, на месте или нет. “Проверка - это форма легализации тех данных, которые мы имеем”, - именно так сообщил один из полицейских. Все вполне логично. Дело в том, что информация, полученная в ходе негласного оперативно-розыскного мероприятия (того же прослушивания) не может являться основанием для возбуждения уголовного дела по нарушению налогового законодательства или доказательством в суде.

Как пояснил генерал-полковник Зайцев:

“По актам проверки мы можем принимать следующие решения: если есть состав преступления - возбуждается уголовное дело, если обнаруживается налоговое правонарушение, не содержащие признаков налогового преступления, - уголовное дело не возбуждается и документы передаются в Министерство по налогам и сборам, если же ничего не обнаружилось - уголовное дело не возбуждается”.

Так в чем же разница между налоговым правонарушением и налоговым преступлением? “Правонарушение содержится в любом составе преступления”, - именно так объясняют чины ФСНП. Не совершать же налоговые правонарушения (преступления) можно только в том случае, если ничего не зарабатывать. Следовательно, при желании придраться можно фактически к кому yгодно. В минувшем году глава ФСНП Вячеслав Салтаганов однажды сделал неожиданное признание, что из 100% всех налогоплательщиков только один процент честно платит налоги. Получается довольно странная и даже дикая ситуация: когда грань между налоговым правонарушением и преступлением фактически размыта (за правонарушение предусмотрен штраф, а за преступление - уголовное наказание), получается, что неугодный властям человек в любой момент может угодить за решетку - за неуплату налогов. Что, впрочем, не является ноу-хау российских налоговиков, находящихся “вне политики”.

Екатерина Плахова